В то далёкое лето. Повести, рассказы - Левон Восканович Адян

«Я же говорю говорю, тебя зовут?» — с обидой в голосе, тихо повторила Егине, взглядом указывая на ограду. Там, за оградой, как кот-плутишка, стоит Завен, не решаясь войти, потому что Егине стоит возле меня. Я поправляю очки и иронически смотрю на Егине. Её внезапно бросает в краску, вместо того, чтоб очередную охапку початков положить возле костра, она их бросает прямо в кострище, осыпая, меня теплой золой и, понурив голову, идет в дом.

Завен с легкостью перепрыгивает через забор, медленной походкой, чуть переваливаясь, подходит ко мне. Не здороваясь, садится на землю. Он не смотрит на меня. Молча смотрит в сторону далеких гор. Я тоже молчу.

— Я уже полчаса стою за оградой и слежу, как ты работаешь, — наконец, говорит Завен. И как врет… Я ведь знаю, что он совсем не смотрел в мою сторону. Если есть тот, за кем Завен, действительно, следил, то это Егине. Он, именно, из-за неё и пришел сюда. Я не понимаю, что он нашел в Егине. Вот, тебе Ромео и Джульетта! В последнее время я где-то прочитал, что до сих пор существует балкон Джульетты, и отовсюду приезжают туристы в Италию, чтобы посмотреть на этот балкон.

— Я случайно прихватила с собой грабли. Принести? — издалека, со двора спросила Егине.

«Хитрость твоя не прошла, сестрица…» — говорю про себя Егине. И, придавая строгий тон голосу, умышленно громко и очень сухо говорю:

— Нет, не нужно. — Не хватало, чтоб деревенская девушка при старшем брате вела шуры-муры с кем-то, даже если этот кто-то твой самый близкий друг. Потом, делая вид, что я смотрю на ореховое дерево. свесившее ветки на ограду, исподтишка слежу за Завеном. Он старается не смотреть в сторону Егине, но это ему не удается. Я, будто, ничего не замечая, снимаю очки, протираю стекла платком, потом говорю безразличным тоном:

— Интересно, какие у нас завтра уроки?

Завен отлично понимает, что про уроки я сказал просто так, чтобы исправить сложившуюся ситуацию (после моих слов Егине, с грохотом, захлопнув балконную дверь, вошла в дом).

Завен на мой вопрос не отвечает, он говорит:

— Какие красивые звезды. Я впервые вижу такие…

Я тоже смотрю на небо, на созвездие Большой медведицы, вокруг которого мерцают, поблескивают звезды. Много звезд на небе, они неестественно сверкают. С неба срывается одна звезда и словно, выпущенная из рогатки, летит к дугой и падает за горами.

— Красиво, — соглашаюсь я. — Тоже мне, новость… В наших горах звезды всегда такими были, крупными и красивыми. — И на кой черт меня потянуло философствовать? — Если в небе блестят звезды, значит, кому-то это нужно. Эти звезды такими были девять лет назад, когда мы были в первом классе, такими же они будут через несколько месяцев, когда окончим школу. Все это старо, как мир.

Поймав удивленный взгляд Завена, я быстро завершаю:

— Лучше поговорим о чем-нибудь другом.

Завен продолжает смотреть на меня. Я отворачиваюсь, чтоб не встретиться с ним взглядом.

— Ты видел их? — неожиданно спросил Завен. Я чувствовал, что он с этого и начнет.

— Кого?

— Рузан и Марата. Только что прошли мимо вашего дома, из библиотеки шли.

— И что?

— Все лето была в городе, у матери… волосы подстригла, стала похожа на киноактрису.

— Кто?

— Рузан из Десятого-«А». — Завен искоса смотрит на меня. — С луны, что-ли, свалился? — с неискренним упреком выговаривает он и добавляет, — такая красивая… Знаешь, она перевелась в наш класс.

— Зачем?

— Не знаю. Марат сказал… вроде, по его просьбе перевелась к нам.

Наверное, каждый человек в моем возрасте кого-то ждет. Я тоже жду. Человек не знает, кто это будет, когда и откуда придет, чтобы перевернуть твою жизнь… А то, что он придет, это, несомненно. Об этом я прочитал в книгах. Предчувствия, как сны, иногда сбываются. После слов Завена мне кажется, что я всю жизнь ждал Рузан. Удивительно…

— Говорят, вроде, любят друг друга, — снова говорит Завен.

— Кто? — невольно произношу я, тут же сообразив, что задал глупый вопрос.

— Ты с ума сошел? — усмехается Завен. Концом палки я мешаю костер, костер разгорается, искры взлетают к небу.

Какое-то время я не нахожу, что сказать.

— А откуда ты обо всем этом знаешь? — наконец, спрашиваю.

— А кто не знает? — неопределенно пожимает плечами Завен. — С утра до вечера они вместе…

Я не говорю Завену, что утром сам тоже их видел. Оживленно беседуя, они шли в сторону почты, издалека поздоровались со мной, Рузан тоже улыбнулась лучистыми, как огни салюта, красивыми глазами. Ничего не говорю, потому что Завен, по привычке, засыпет меня вопросами.

Затем поднялось солнце, окрашенное в темно-красный цвет. И прозвенел школьный звонок. Скоро зазвенит второй. Нужно спешить. Наш дом находится недалеко от школы, дохожу за несколько минут. Встал в коридоре, не смея войти в класс. Вот это глупо, мне казалось, что все знают, что я вдруг влюбился в Рузан и что в эту ночь до рассвета почти не спал, чуть вздремнул на рассвете, и она приснилась мне.

Чёрт возьми, почему я стал таким робким? Сердце бьется часто и беспорядочно, кажется, что несколько минут и оно остановится, значит, волнуюсь. Вот те на… просто смешно. Но неудобно так унижаться перед ней, вхожу в класс, стараясь казаться безразличным, насколько это возможно.

Как всегда, громко, чтоб услышали все, говорю:

— Привет всем десятиклассникам, — и иду к моей парте. Как только хочу сесть, сзади меня окликают:

— Мгерик.

Безразлично поворачиваюсь на голос. Это Агнесса, наша староста. Где ее родители нашли это имя — Агнесса? Никак не могу привыкнуть. Дурочка, еще и гордится: «Мое имя имеет греческое происхождение, означает „скромная“». А пустить её, всем надоест болтовней, как трещётка.

— Познакомьтесь, — демонстративно указывая рукой на Рузан, говорит Агнесса. — Из десятого «А» класса перевелась в наш десятый «Б». Вечно юная, прекрасная Афродита, которая правит сердцами людей и Богов. Будь уверен, дорогой Мгерик, что и твоим сердцем она будет править. Это несомненно, правда Рузан?

Рузан в белом платье, как белая роза, улыбается мне прикрытыми губами, крупными, выразительными глазами. При взгляде этих глаз я теряюсь, а Агнесса не отстает:

— Прошу, познакомьтесь, — наигранным голосом говорит она, — если, конечно, Мгерик не против, — не могла Агнесса не ужалить. Коротко стриженая, красивая Рузан продолжает улыбаться, как видно, ей нравится игра, устроенная Агнессой, кривляясь стройным, гибким станом, она выступает вперед:

— Меня зовут Рузанна, — покусывая губу, цвета вишни, чтоб удержать смех, говорит она. — Познакомимся.

Я, конечно, знаю, что нужно делать в подобной ситуации, но встал, как памятник, и даже рукой не могу пошевелить. Странно, перед глазами мой ночной сон: Рузан